Читать книгу Основы логики и метафизики онлайн

Я желаю, чтобы у этого изложения были благосклонные рецензенты, не спрашивающие, относится ли оно тем или иным образом к философии Гегеля, но лишь о том, верно ли то, что в нем содержится, и последовательно ли изложение. Я сам убежден, что в изложении самой сложной философской дисциплины можно найти множество ошибок; я хотел бы, чтобы подтверждалось только то, что я действительно сказал; я могу принять выводы только в том случае, если я сам их сделал. Есть еще один момент, на который я хотел бы обратить внимание взыскательного читателя, а именно то, как часто я обращался к языку при разработке замысла. Не только потому, что на этимологизацию в философских работах, похоже, наложено проклятие: эти апелляции редко возвращаются к этимологии и гораздо чаще направлены на использование языка, но и потому, что последний показывает, как ум пришел к мысли, а язык показывает, какой сокровищницей мыслей обладает народ, чьим языком он владеет. Показать соответствие между развитым понятием и тем, что язык обозначает определенным словом, значит всегда осознавать единство с общим сознанием своего народа. Но выразить это научно – одна из главных задач философии.

При этом я часто приводил термины других, особенно более древних философских систем и показывал, как наше развитие оправдывает их использование. Это тоже было сделано не без умысла; если философия в наше время сделала одной из своих задач вместить в момент все то, что мыслящий разум завоевал для себя в более ранних системах, а система постигает мысль только тогда, когда находит для нее определенную точку опоры, то и в развивающейся терминологии это не будет (как многие, кажется, полагают) простой путаницей языка, но разум должен будет быть продемонстрирован. Очень часто смена терминологии в различных системах – достаточно вспомнить термины «субъект», «субъективное» и т. д. – похожа на крики различных лесных птиц наперебой; научившись воспринимать их, человек часто слышит в этом шуме вполне разумный взаимообмен. Но какая философская дисциплина имеет большее призвание открыть это понимание, чем логика, задача которой по большей части состоит только в том, чтобы научить значению каждого философского термина?