Читать книгу Крысолов онлайн

В минуту трудности и горя, в минуту отчаянья, в минуту гнева и обиды – если эта история поможет, если защитит, если облегчит страдания, значит, все было не зря.

Выпей море, Ксанф! – отвечал раб-баснописец Эзоп своему хозяину. – Выпей море!

Одного не подметил Эзоп, люди в мире и так делятся на две категории – одни бесконечно пьют свое море, а другие – бесконечно плачут, пока их слезы не пополняют эти выпитые моря. Равновесие – самый главный закон Вселенной.

Пьют свое по-разному – кто-то пирует, кто-то упивается трудом, вечной работой, кто-то – в вечном и эгоистичном физическом совершенствовании. И плачут тоже по-разному – иногда даже и вовсе без слез. Просто горя и боли достается им так много, что тоска и без слез превращается в соленые осадки – дожди страданий. Не из глаз – из самого сердца.

Не важно, кому и что выпало, главное – не забывать, что нельзя вечно плакать или вечно пить, иногда нужно находить радость в противоположном. Счастливцы и вовсе умудряются создать идеальную гармонию между двух морей. Вселенная им благоволит, она довольна таким равновесием, да.

Но есть и те, кто слишком заняты только одним – только пьют или только плачут. В конце концов, человек так растворяется в этом своем море, что его как будто и вовсе не существует. Даже для себя самого. Если ты море – то ты только море. Человека в тебе больше нет.

Как же это работает? Трудно объяснить, но я попробую найти простые примеры.

Вот, скажем, если вы трудитесь – найдите минуту помочь и другим в их делах, не занимайте все время только собой и своим путем.

Если пируете – помяните тех, кто не за столом.

Если плачете – пейте.

Хоть иногда ставьте все с ног на голову. Как бы это странно ни казалось, только это – путь к равновесию. Моря не должны иссякнуть. Иначе окончится сама жизнь.

* * *

Вот нам с сестрой, видимо, выполняя завет соблюдения вселенских сил, выпала разная судьба. Мы стали двумя заклятыми антагонистами. Ей пришлось пить свое море, а мне – плакать.

Моя старшая сестра Мария всегда была папиной любимицей, образцовая принцесса: с золотыми кудряшками, синими глазищами, вздернутым носом и в вечном розовом платье, как будто в мире не существует никаких других цветов. На всех фото той поры, какую я не видела и не могла застать, так как еще и вовсе не существовала, она всегда была как любимая куколка – в объятьях родных, в кругу улыбающихся и обожающих ее бабушек, тетушек, мамы и папы. Кто-то вечно тянулся, чтобы ее поцеловать, или кто-то тискал ее на руках, держал в объятьях, умилялся и ворковал. Даже на младенческих фото, когда другие дети кажутся сморщенными и вздутыми, Мария была как розовый зефир и глаза ее сияли.