Читать книгу Крысолов онлайн

Когда родилась я, Марии было уже семь лет. Почти как взрослая, к моему появлению она отнеслась с нежностью и без ревности. Но нежность эта тоже была кукольная – отдающая льдом. Она ласково целовала меня в лоб, гладила ладошкой по русым жестким волосам, ворковала: «Малышка, малышка!» – но я никогда ее не волновала. Абсолютно.

Кстати, мое рождение как будто вбило клин в нашу семью. Я оказалась виновата без вины. Просто за неделю до моего рождения нашей маме приснился странный сон – как будто она видела во сне девочку, очень похожую на Марию, и эта девочка сообщила, что зовут ее Вера. Мама сразу решила – это ей приснилась я, и от плана назвать второго ребенка так, как придумал папа – Никой, она тут же отказалась. Папу это уязвило (может быть, даже не мамино решение, а то, что какой-то еще не родившийся ребенок уже качает свои права и идет против его авторитарной воли), и всю неделю он спорил до хрипоты и называл сны чушью, бредом и фантазиями сумасшедшего. Вот так просто – «сумасшедшего», в мужском роде, не уточняя, кого он имеет в виду, потому у мамы даже обидеться не получалось. Но и от своего решения она не отступала, продолжая стоять на своем даже на пороге родильного отделения.

Так появилась я. И имя мне дали компромиссное – Вероника. При этом папа всегда звал меня только Никой, а мама – только Верой. Мое имя оказалось рубежом, невидимой чертой, трещиной. И почему я его не сменила, когда получала паспорт?

На земле как будто существовало две меня. Все детство, помимо обычных детских забот, я все пыталась угодить папе, но совсем не похожая на маленькую принцессу Марию, я никак не могла заслужить хотя бы короткой похвалы от него, хотя бы мимолетного одобрения за что-то малозначащее или наоборот – значительное. Я любила лазить по деревьям и жечь в подворотнях пластик вместе с мальчишками, взрывать бутылки с известью. И папа повторял рефреном, при виде меня:

– Ты же девочка, Ника!

Папа каждый раз был недоволен. Платье грязное, посмотри на Марию, она чистюля, переодевается сразу, как только пятнышко заметит! Губы обветрены, разве Мария ходит с таким лицом? Ноги в пыли, а руки – вообще в разводах. Ты же девочка, Ника!