Читать книгу Жизнь Гегеля. Книга вторая онлайн

Вступительное эссе – «О сущности философской критики в целом». Гегель рассматривает Идею как критерий суждения. Грубо говоря, он считает возможным общее суждение, учитывающее общее состояние культуры, но выходящее за рамки конкретных сравнений. Гете отмечал (в письмах к Зельтеру), что Гегель ставил себя на место других людей, так что они фактически критиковали себя, но это беспокоило занятых читателей, которые не могли отличить его изложения других от его собственной позиции.

Это второе эссе о профессоре Круге с насмешками над пером. По всей видимости, Крюг всегда обижался на философию тождества, но Розенкранц не особо останавливается на этом эссе, которое в любом случае не более чем краткий сатирический набросок.

Отношение скептицизма к философии

В этом важном эссе обсуждается и сравнивается античный и современный скептицизм, и я думаю, что здесь снова есть ключ к Гегелю, который был упущен из виду. Розенкранц утверждает, что Гегель «занимался, подобно Гербарту, глубоким изучением Секста Эмпирика». Я уже отмечал подобное замечание ранее в книге, и это существенно его усиливает. Гегель обсуждает труды Шульце, а именно:

Aenedisemus (1794), который был отрецензирован Фихте, и

В оригинале греческое Aenedisemus – это скептик, о котором говорит Секст в своем рассказе о пирронизме. Шульце является представителем современного скептицизма в этом эссе. Я всегда полагал, что это Юм, но, видимо, это не так. Гегель говорит, что скептицизм – это момент всей истинной философии. Это, безусловно, важное замечание, поскольку оно подразумевает, что оно содержится в его собственном мышлении. Истинная философия не является ни догматизмом, ни скептицизмом (это соответственно начальная точка зрения и диалектика зрелой системы). Скептицизм – это свободная сторона философии. Античный скептицизм, утверждает Гегель, был направлен против фиксированных категорий или понятий. Странно, что он цитирует здесь Парменида, который не был скептиком, но, возможно, речь идет о парадоксах Зенона. Гегель отвергает идею Шульце о том, что разум подобен мешку, содержащему воображение, рассудок и т. д. Он отвергает его подозрение в наличии великих природных даров. Он приходит к выводу, что древние не полагались на органы чувств, как это делают современные скептики.