Читать книгу Жизнь Гегеля. Книга вторая онлайн

В этом месте Розенкранц обсуждает две статьи, которые на самом деле были написаны Шеллингом, но приписывает влияние на них Гегелю. Впоследствии было признано, что Шеллинг претендовал на авторство одной из них, а Гегель – нет.

Второй том «Критического журнала» (1802, т. 1) содержит это эссе о Канте, Якоби и Фихте, которые характеризуются как «рефлективные философии субъективности», исчерпывающие все ее формы. Гегель принимает это за «принцип Севера», или, другими словами, за выражение протестантизма. Так, например, в диалектике Канта есть объективность, но в практической философии она выливается в субъективные постулаты. У Якоби – ностальгия по бесконечному, которая охватывает конкретные формы сознания. Фихте объединяет эти тенденции, или так считает Гегель. Гегель критикует Гердера вместе с Якоби, что само по себе было смело для того времени.

Гегель считает, что религиозная возвышенность мысли забывает себя, а не медитирует над своими чувствами. Он сравнивает это с тем, как певец забывает себя в объективной гармонии песни. Гегель также рассматривал религию в это время как общинный труд по воплощению воли Бога, а не как восхищение субъективностью проповедника. В эссе «Различие» он уже признал значение «Речи о религии» (1799) Шлейермахера. И здесь он видит противоречие между стремлением к свободе и целью освобождения от размышлений о себе. Проповедник становится своего рода символической общинной жертвой, «виртуозом назидания и энтузиазма». (302) Это было распространенное чувство в протестантизме того времени, и, несомненно, подобные мысли высказывались и за пределами Германии, в частности в сандемановском движении. Религиозное сознание не находит себя в законах государства или вселенской церкви, но остается поиском, стремлением.

В религии, как и в философии, включающей в себя скептицизм, отрицание – это момент. Оно выражается в признании конечности и в идее смерти Бога (сам Бог мертв, говорится в лютеранском гимне). Затем наступает умозрительная Страстная пятница, из которой проистекает свобода и возрождение, как в идее воскресения.