Читать книгу Горько-сладкий эрос онлайн

По-видимому, столь разнообразные голоса озвучивают схожее мнение. Всякое человеческое желание балансирует на оси парадокса, крайние точки которой – Наличие и Отсутствие, а Любовь и Ненависть – кинетические энергии. Вернемся к стихотворению Сапфо, с которого начали. За этим фрагментом (LP, fr. 130), сохранившимся в тексте и комментарии Гефестиона, без перерыва следуют две строчки, написанные в том же размере, что может говорить о том, что они взяты из одного и того же стихотворения:

• Ἄτθι. σοὶ δ᾽ ἔμεθεν μὲν ἀπήχθετο
• φροντίσδην, ἐπί δ᾽ Ἀνδρομέδαν πόται,

• Ты ж, Аттида, и вспомнить не думаешь
• Обо мне. К Андромеде стремишься ты.

(LP, fr. 131)

В греческом оригинале прямо сказано: «Тебе наскучила мысль». Какой смысл желать то, что у тебя уже есть? Древние греки осознали этот парадокс. И придумали эрос, чтобы его выразить.

Не знающий геометрии да не войдет сюда.

Надпись над входом в «Академию» Платона

В самой идее о том, что эрос – это нехватка, отсутствие, есть что-то подлинное и не подлежащее сомнению. Как только эта идея возникает, она начинает оказывать сильное влияние на представления о любви и на ее практики. Лучше всего это покажет пример: рассмотрим одно из самых известных в нашей традиции стихотворений о любви – фрагмент 31 Сапфо:

• φαίνεταί μοι κῆνος ἴσος θέοισιν
• ἔμμεν᾽ ὤνηρ, ὄττις ἐνάντιός τοι
• ἰσδάνει καὶ πλάσιον ἆδυ φωνεί —
• σας ὐπακούει

• καὶ γελαίσας ἰμέροεν, τό μ᾽ ἦ μὰν
• καρδίαν ἐν στήθεσιν ἐπτόαισεν,
• ὠς γὰρ ἔς σ᾽ ἴδω ϐρόχε’ ὤς με φώναι —
• σ᾽ οὐδ᾽ ἔν ἔτ᾽ εἴκει,

• ἀλλ᾽ ἄκαν μὲν γλῶσσα †ἔαγε λέπτον
• δ᾽ αὔτικα χρῷ πῦρ ὐπαδεδρόμηκεν,
• ὀππάτεσσι δ᾽ οὐδ᾽ ἒν ὄρημμ᾽, ἐπιρρόμ —
• βεισι δ᾽ ἄκουαι,
• †έκαδε μ᾽ ἴδρως ψῦχρος κακχέεται† τρόμος δὲ
• παῖσαν ἄγρει, χλωροτέρα δὲ ποίας
• εμμι, τεθνάκην δ᾽ ὀλίγω ’πιδεύης
• φαίνομ᾽ †αι.

• Богу равным кажется мне по счастью
• Человек, который так близко-близко
• Пред тобой сидит, твой звучащий нежно
• Слушает голос

• И прелестный смех. У меня при этом
• Перестало сразу бы сердце биться:
• Лишь тебя увижу, уж я не в силах
• Вымолвить слова.

• Но немеет тотчас язык, под кожей
• Быстро легкий жар пробегает, смотрят,
• Ничего не видя, глаза, в ушах же —
• Звон непрерывный.

• По́том жарким я обливаюсь, дрожью
• Члены все охвачены, зеленее
• Становлюсь травы, и вот-вот как будто
• С жизнью прощусь я.

• Но терпи, терпи: чересчур далёко
• Все зашло…[19]

(LP, fr. 31)

Стихотворение разыгрывается перед нами, точно на сцене. Но программки спектакля нам не дали. Мы не знаем, где происходит действие. Не знаем, что рассмешило девушку, как не знаем и того, что она чувствует к мужчине. В первой строчке он маячит где-то вне света рампы, некто больший, чем смертный (isos theoisin, равный богам), тогда как во второй исчезает, превращаясь в местоимение (ottis) столь неопределенное, что ученые до сих пор не сойдутся во мнении, что же оно означает. Поэт, постановщик мизансцены, таинственно появляется на крыльях относительного придаточного предложения в пятой строчке (to, при этом) и берет действие на себя.